А вокруг столько звезд! Забирай хоть все - никто не берет. ©
Дура
Дуре живется легко и радостно. Вам приятно встретить умного человека? Для дуры каждый второй - умница, каждый третий - гений. Дура испытывает непроходящий восторг от общения с умными людьми. А если они еще и добры и красивы?
Жизнь дуры наполнена счастьем. Неприятности, конечно тоже есть, но они неубедительные какие-то, игрушечные неприятности, понарошковые. Видит дура умного человека и радуется от того, что он умный и красивый, видит пейзаж интересный, опять радуется, автобус вовремя подошел - счастья у дуры полные штаны.
читать дальше. Много, но забавно)))На работе дуру любят. Дура всем радуется, со всеми соглашается. Чашку чаю ей для умного человека принести приятно, а не унизительно. Дура за сигаретами сбегает, очередь в магазине займет, талончик у врача получит для умниц. А умницы ей что-нибудь умное скажут. И все довольны.
Если у дуры непрятность какая случилась, полка, скажем обвалилась или ремонт сам собой начался. Дура ищет умника, глазами ему хлопает, губки делает сковородником и спрашивает его умнейшество, как ей, дуре теперь не помереть в одночасье. Умник в затылке почешет, рукава засучит и говорит: "Ну, ты и дура... Ладно, стой здесь, держи так, будем тебе помогать." И поможет, на то он и умник. И опять все счастливы. Умник от того, что его не то, что в умники, в гении возвели, на постамент поставили и кланяются. А дуре просто умник нравится. За ум и вообще.
Гениальнейшим образцом Дуры Сладкой Бытовой является моя маменька. Ходили мы воровать капусту с полей. Капусту охранял омоновец с лицом бультерьера. Глазки маленькие, выражение свирепое. Умные люди капустку за его спиной переть пытались. Он их палкой бил и рюкзаки отбирал. Мама моя подходит к нему, смотрит доверчиво и спрашивает: "Тут, мне сказали, капустки набрать можно. Вы не знаете, как это делают, а то воровать мне неловко"
Омоновец злобно на нее зыркает: "Я ее охраняю. Пошла отсюда." Мать смотирит на него все доверчивей и, внимание, фокус, заявляет: " А что же мне теперь делать?" Омновец отвечает:"Дура". Дура-то дурой, но решает, что маме с капустой делать уже он, умный омоновец. Черз пару минут я наблюдаю картину маслом. Впереди идет омоновец, выражение лица то же, бультерьрье. На груди один рюкзак с капустой, за спиной другой, в руках по сетке, всего киллограмм сорок. Вокруг него лайкой бегает мама: "Сереженька, ты не надорвешься? Сынок, тебе удобно?"
-Дура, - ворчит про себя Сереженька,- под ногами не болтайся.
Сидит Сереженька дома у нас, щи наворачивает. Мама вокруг него носится:" Сереженька, сметанки?"
Сереженька думает:" Если я эту дуру без помощи оставлю, помрет она. Еще за капустой пойдет, ее ж дубинкой по дурной голове и тюкнут. Жалко."
Результат размышлений выдается на-гора:"Вы, теть Валь приходите за капустой завтра к двум, Я опять дежурить буду."
Всю осень на столе были щи из свежей капусты, я стояла у метро и торговала капустой, а Сереженька охранял меня от конкурентов. Не знаю, что купил себе омоновец на свою часть прибыли, а маме на дубленку хватило.
С Дурами охотно дружат Умные Стервы. В основном до замужества. Изумительный альянс получается. Не нравится мужчине, что девушка как собака в глаза заглядывает, получи гордую, умную, неприступную. Устал от стерватита, согрей сердце искренним восхищением. И обе подруги этой ситуацией премного довольны. Одна умом блистает, другая всегда знает, что ей-то пропасть ни в коем случае не дадут. Опять же на всякий фрукт есть свой едок. Это я в плане замужества. Одному хочется с умницей-стервой жить, другому для счастья надо дуру воспитывать.
Дуре одобрение по штату положено. Если у нее что-то не получается, ну какой с нее спрос, она же дура. А если что-то вышло, тут честь ей и хвала, почет и фанфары, дура, а гляди, какую штуку сотворила.
Хорошо жить дурой, но что-то мешает. Никаких серьезных успехов дура добиться не может. По определению не должна дуру интересовать карьера или деньги или недвижимость. Вот цветочки-пейзажики, танцы-шманцы - другое дело. Тесно становится дуре в своей скорлупке. И начинает дура потихоньку мутировать в полудурка.
Жить полудурком плохо и тяжело. Никто тебе помогать не рвется.
- Если ты сама чего-то добилась, значит не полная ж дура, значит и здесь справишься, а мы отдохнем, - думают помоганцы.
А если не получилась что-то, друзья тут как тут.
-Ну ты и дура! Много на свете дур, но ты уникум, - голосят они в качестве ободрения.
Что бы полудурок не сделал, хвалить и утешать его не будут. От этого характер бывшей дуры портится, восхищения никто у нее больше не вызывает, а есть только одно желание стукнуть чем-нибудь тяжелым по чему-нибудь умному. Дура стервенеет. А быть обновременно стервой и дурой... Можно, но очень вредно для здоровья.
Вот и оказывается бывшая дура на распутье. То ли вернуться ей в прежнее дурацкое состояние. Всех любить, всем радоваться, жить чужими успехами... То ли умнеть окончательно, до полной умницы. Но это совсем другая история...
Когда-то давно я написала "Дуру", с тех пор текст волочится за мной, как хвост и иногда требует продолжения. Что же стало с дурой дальше.
Предупреждаю сразу, что есть на свете Умницы и Красавицы, но мне о них ничего не известно. На меня всю жизнь выскакивают самоходные печки, из колодца матерится щука, а в лесу кто-то неразборчиво ворчит: "Иван? Нет? Тогда проходи мимо, не фига тебе тут делать".
Итак, что происходит с дурой потом. Проходит время и дура становится пред выбором. Жить дальше сладкой размазней, всех любя, радуясь чужим успехам, отдавая свои маленькие достижения друзьям и близким. Все тут прекрасно и все по-прежнему дуру любят и балуют, но от самой дуры мало что остается. Она начинает стираться, как монетка, долго ходившая по рукам. Самое время выйти замуж, быстренько родить и заменить свое, ставшее неразборчивым "Я" на уверенное "Мы". "Мы покушали, мы покакали, мы держим головку". И успокоиться в щах, пеленках, потом игрушках, потом тетрадках, потом опять пеленках и так до самых внуков. И ничего нет плохого в том, что дура ложится навозом на грядку своих ближних, зато у мужа горячий ужин и свежая рубашка, сын с четырех лет профессионально занимается хоккеем, дочь поет и рисует. Покидает дура дурацкое племя и становится Женой и Матерью. Тут и сказке конец.
С другими дурами все происходит совсем по-другому. То ли звезды складываются в кукиш, то ли не удается выйти замуж за Принца-на-белом-коне, то ли еще какой катаклизм происходит, но дура понимает, что работа ее мужа, это его дело и его гордость, а она, дура, не Соратник ему и Помощник, а просто рубашки гладит. И ребенок ее сам держит головку и сам первые каракули рисует, не без ее, дуры, помощи, но сам. И дура сколько угодно может гордиться своим семейством, оптом, в розницу или попеременно, но самой собой дуре гордиться и восхищаться особо нечем. От грустных мыслей у дуры на столе поселяется шоколад в промышленных количествах, на лице прыщи, а на попе целлюлит. Дура заглядывает в чужие окна, сводит знакомство с Женами и Матерями семейств и чувствует себя уже не дурой, а адиёткой с диагнозом. Все живут и довольны, радостны и лоснятся. Одна дура хочет чего-то другого, а чего, дурацкому сердцу неведомо. То, что есть окончательно дуре обрыдло.
В тоске дура покупает стопку глянцевых журналов, выводит прыщи, дарит запасы шоколада тетушке, разучивает двести страниц Камасутры, восемь томов по воспитанию отпрысков и Большую поваренную книгу и вступает в сообщество флай-леди. Потом применяет полученные навыки на практике и садится, открыв рот, ждать счастья. Счастье проходит мимо, ехидно показывая кукиш из-под полы.
Дура ударяется в работу. На работе ее по-прежнему ценят, любят, посылают за кофе и пирожками на всех. Начальство благосклонно выслушивает ее проекты, но денег выдавать не торопится, вводить дурацкие начинания тем более. Зато дуру начинают простить нарисовать плакаты и подготовить номера самодеятельности к ближайшему корпоративу.
На этом этапе дура начинает походить на свихнувшиеся часы с кукушкой, которые то хрипло орут в самое неподходящее время, то затихают на сутки. Самое главное для дуры, тут не пойти в тоске на тренинг личностного роста, курсы «как заработать много денег», психологический семинар «как удачно выйти замуж» или прочую лабуду, созданную специально для внезапно потерявшихся дур. Потому что на этом семинаре, за кровные, заметьте, дурацкие денежки, дуре тут же расскажут, как темна и беспросветна была ее жизнь. Дура умоется слезами от жалости к своей тяжелой судьбе, ее обнимут и поцелуют во все места. Ее похвалят и вознесут на пьедестал. И узнает дура, что она вовсе не дура а потерявшаяся Прекрасная Принцесса, достойная небывалых карьерных высот и орды Прекрасных Принцев на табунах Белых коней. Идет дура домой с такого шабаша. И забираясь, на свой привычный пятый этаж без лифта верит, что она карабкается в свою башню слоновой кости, с которой свесит в низ длинные косыньки на радость соискателям. В компанию к слезам, похвалам и поцелуям дура получит рецепт счастья в письменном виде. Ну и счет за восемь тренингов, пять семинаров и завершающий мастер-класс по наступлению счастья прямо завтра на рассвете.
Моя подруга Галка подалась толи на Симорон, то ли на Лайфстайл в надежде на счастье и достойных кавалеров. Собрав подруг, она проповедовала нам, какие там пробегают приятные мальчики и как они готовы составить ее Галкино счастье, вместе шагая к светлому будущему под знаменами Симорона. И куда нам, недалеким, надо двигать, зажав в потных ладошках кошельки, чтоб приключился с нами личностный рост, продвиженье по карьерной лестнице, счастливое замужество и прочая благодать. Я развесила слюни и стала незаметно ощупывать в кармане кошелек, хватит ли его толщины для покупки такой прелести.
- А где это, Галь и сколько стоит? – Робко протянула я, прикидывая, стоит или счастье потом новых сапог, но сейчас. Или фиг с ними, с сапогами, если надеть шерстяной носок, то еще пару месяцев можно протянуть. А там уже и счастье забрезжит. Ведь, если у тебя есть счастье, оно включает в себя такую мелочь, как новые теплые сапоги.
- А еще можно у Бехтеревки с мужиками знакомиться, там все талантливые, раз, конкуренток мало, два, и парк романтический три, - заметила одна из приглашенных, прикуривая.
- Ты намекаешь, что у нас там одни психи? – Взвилась Галка.
- Нет, я просто думаю, что если гулять в парке у Бехтеревки, то результат будет то же, а денег потратишь гораздо меньше. – Галкина оппонентка стряхнула пепел и продолжила, - здоровые люди без комплексов и проблем просто так по Симоронам не шастают. Или забредают из любопытства и быстро уходят, потому что им есть с кем дружить, нет проблемы как познакомиться, да и времени у них не так много. – Я перестала теребить кошелек и покраснела. – Так что, девочки, я голосую за нервное отделение Бехтеревки, тебе же, Галочка, не нужет полный дурак, или, на крайняк за клинику неврозов на Ваське. Там тоже знакомиться можно, и погулять есть где.
- Ты! Ты! Ты сука-задавака! - Галка вылетела из кафе, как ошпаренная.
Через три месяца тем же составом мы сидели на Галкиной маленькой кухне. Как ни странно, злоязыкую приятельницу, Галка позвала тоже. Мы пили Мартини, привычно разводя его соком, Галка вытирала распухший от страданий нос и всхлипывала. Достойные, тонкие, обеспеченные молодые люди оказались банальными охламонами или извращенцами-затейниками, они в любой момент были готовы предложить половые радости без дальнейших обязательств, но Галке хотелось совсем не этого. Счастье, обретенное на семинарах, оказалось счастьем седьмого сорта со странным запахом и противным вкусом. Родные Галки крутили носом и говорили о вреде сектантства. Кредит, взятый на обретение счастья, предстояло выплачивать еще год.
Мораль проста, как капуста в супе, не ходи, дура, слезливой дорогой покупного психологического счастья. Счастья там нет.
А я часто под дуру кошу. Вот как там, с капустой. Это очень удобно.
И вообще, я это называю ПРЕЛЕСТЬЧТОЗАДУРОЧКА.
Когда я только получила права, меня тут же на посту тормознул гаишник. Документы быстро вернул, мол, катись. А как мне катиться? Такой поток, мне обратно не встроиться. Я его позвала, так он мне еще место расчищал, палочкой махал, чтоб я уехала наконец.
Ну и в том же духе.
Дуре живется легко и радостно. Вам приятно встретить умного человека? Для дуры каждый второй - умница, каждый третий - гений. Дура испытывает непроходящий восторг от общения с умными людьми. А если они еще и добры и красивы?
Жизнь дуры наполнена счастьем. Неприятности, конечно тоже есть, но они неубедительные какие-то, игрушечные неприятности, понарошковые. Видит дура умного человека и радуется от того, что он умный и красивый, видит пейзаж интересный, опять радуется, автобус вовремя подошел - счастья у дуры полные штаны.
читать дальше. Много, но забавно)))На работе дуру любят. Дура всем радуется, со всеми соглашается. Чашку чаю ей для умного человека принести приятно, а не унизительно. Дура за сигаретами сбегает, очередь в магазине займет, талончик у врача получит для умниц. А умницы ей что-нибудь умное скажут. И все довольны.
Если у дуры непрятность какая случилась, полка, скажем обвалилась или ремонт сам собой начался. Дура ищет умника, глазами ему хлопает, губки делает сковородником и спрашивает его умнейшество, как ей, дуре теперь не помереть в одночасье. Умник в затылке почешет, рукава засучит и говорит: "Ну, ты и дура... Ладно, стой здесь, держи так, будем тебе помогать." И поможет, на то он и умник. И опять все счастливы. Умник от того, что его не то, что в умники, в гении возвели, на постамент поставили и кланяются. А дуре просто умник нравится. За ум и вообще.
Гениальнейшим образцом Дуры Сладкой Бытовой является моя маменька. Ходили мы воровать капусту с полей. Капусту охранял омоновец с лицом бультерьера. Глазки маленькие, выражение свирепое. Умные люди капустку за его спиной переть пытались. Он их палкой бил и рюкзаки отбирал. Мама моя подходит к нему, смотрит доверчиво и спрашивает: "Тут, мне сказали, капустки набрать можно. Вы не знаете, как это делают, а то воровать мне неловко"
Омоновец злобно на нее зыркает: "Я ее охраняю. Пошла отсюда." Мать смотирит на него все доверчивей и, внимание, фокус, заявляет: " А что же мне теперь делать?" Омновец отвечает:"Дура". Дура-то дурой, но решает, что маме с капустой делать уже он, умный омоновец. Черз пару минут я наблюдаю картину маслом. Впереди идет омоновец, выражение лица то же, бультерьрье. На груди один рюкзак с капустой, за спиной другой, в руках по сетке, всего киллограмм сорок. Вокруг него лайкой бегает мама: "Сереженька, ты не надорвешься? Сынок, тебе удобно?"
-Дура, - ворчит про себя Сереженька,- под ногами не болтайся.
Сидит Сереженька дома у нас, щи наворачивает. Мама вокруг него носится:" Сереженька, сметанки?"
Сереженька думает:" Если я эту дуру без помощи оставлю, помрет она. Еще за капустой пойдет, ее ж дубинкой по дурной голове и тюкнут. Жалко."
Результат размышлений выдается на-гора:"Вы, теть Валь приходите за капустой завтра к двум, Я опять дежурить буду."
Всю осень на столе были щи из свежей капусты, я стояла у метро и торговала капустой, а Сереженька охранял меня от конкурентов. Не знаю, что купил себе омоновец на свою часть прибыли, а маме на дубленку хватило.
С Дурами охотно дружат Умные Стервы. В основном до замужества. Изумительный альянс получается. Не нравится мужчине, что девушка как собака в глаза заглядывает, получи гордую, умную, неприступную. Устал от стерватита, согрей сердце искренним восхищением. И обе подруги этой ситуацией премного довольны. Одна умом блистает, другая всегда знает, что ей-то пропасть ни в коем случае не дадут. Опять же на всякий фрукт есть свой едок. Это я в плане замужества. Одному хочется с умницей-стервой жить, другому для счастья надо дуру воспитывать.
Дуре одобрение по штату положено. Если у нее что-то не получается, ну какой с нее спрос, она же дура. А если что-то вышло, тут честь ей и хвала, почет и фанфары, дура, а гляди, какую штуку сотворила.
Хорошо жить дурой, но что-то мешает. Никаких серьезных успехов дура добиться не может. По определению не должна дуру интересовать карьера или деньги или недвижимость. Вот цветочки-пейзажики, танцы-шманцы - другое дело. Тесно становится дуре в своей скорлупке. И начинает дура потихоньку мутировать в полудурка.
Жить полудурком плохо и тяжело. Никто тебе помогать не рвется.
- Если ты сама чего-то добилась, значит не полная ж дура, значит и здесь справишься, а мы отдохнем, - думают помоганцы.
А если не получилась что-то, друзья тут как тут.
-Ну ты и дура! Много на свете дур, но ты уникум, - голосят они в качестве ободрения.
Что бы полудурок не сделал, хвалить и утешать его не будут. От этого характер бывшей дуры портится, восхищения никто у нее больше не вызывает, а есть только одно желание стукнуть чем-нибудь тяжелым по чему-нибудь умному. Дура стервенеет. А быть обновременно стервой и дурой... Можно, но очень вредно для здоровья.
Вот и оказывается бывшая дура на распутье. То ли вернуться ей в прежнее дурацкое состояние. Всех любить, всем радоваться, жить чужими успехами... То ли умнеть окончательно, до полной умницы. Но это совсем другая история...
Когда-то давно я написала "Дуру", с тех пор текст волочится за мной, как хвост и иногда требует продолжения. Что же стало с дурой дальше.
Предупреждаю сразу, что есть на свете Умницы и Красавицы, но мне о них ничего не известно. На меня всю жизнь выскакивают самоходные печки, из колодца матерится щука, а в лесу кто-то неразборчиво ворчит: "Иван? Нет? Тогда проходи мимо, не фига тебе тут делать".
Итак, что происходит с дурой потом. Проходит время и дура становится пред выбором. Жить дальше сладкой размазней, всех любя, радуясь чужим успехам, отдавая свои маленькие достижения друзьям и близким. Все тут прекрасно и все по-прежнему дуру любят и балуют, но от самой дуры мало что остается. Она начинает стираться, как монетка, долго ходившая по рукам. Самое время выйти замуж, быстренько родить и заменить свое, ставшее неразборчивым "Я" на уверенное "Мы". "Мы покушали, мы покакали, мы держим головку". И успокоиться в щах, пеленках, потом игрушках, потом тетрадках, потом опять пеленках и так до самых внуков. И ничего нет плохого в том, что дура ложится навозом на грядку своих ближних, зато у мужа горячий ужин и свежая рубашка, сын с четырех лет профессионально занимается хоккеем, дочь поет и рисует. Покидает дура дурацкое племя и становится Женой и Матерью. Тут и сказке конец.
С другими дурами все происходит совсем по-другому. То ли звезды складываются в кукиш, то ли не удается выйти замуж за Принца-на-белом-коне, то ли еще какой катаклизм происходит, но дура понимает, что работа ее мужа, это его дело и его гордость, а она, дура, не Соратник ему и Помощник, а просто рубашки гладит. И ребенок ее сам держит головку и сам первые каракули рисует, не без ее, дуры, помощи, но сам. И дура сколько угодно может гордиться своим семейством, оптом, в розницу или попеременно, но самой собой дуре гордиться и восхищаться особо нечем. От грустных мыслей у дуры на столе поселяется шоколад в промышленных количествах, на лице прыщи, а на попе целлюлит. Дура заглядывает в чужие окна, сводит знакомство с Женами и Матерями семейств и чувствует себя уже не дурой, а адиёткой с диагнозом. Все живут и довольны, радостны и лоснятся. Одна дура хочет чего-то другого, а чего, дурацкому сердцу неведомо. То, что есть окончательно дуре обрыдло.
В тоске дура покупает стопку глянцевых журналов, выводит прыщи, дарит запасы шоколада тетушке, разучивает двести страниц Камасутры, восемь томов по воспитанию отпрысков и Большую поваренную книгу и вступает в сообщество флай-леди. Потом применяет полученные навыки на практике и садится, открыв рот, ждать счастья. Счастье проходит мимо, ехидно показывая кукиш из-под полы.
Дура ударяется в работу. На работе ее по-прежнему ценят, любят, посылают за кофе и пирожками на всех. Начальство благосклонно выслушивает ее проекты, но денег выдавать не торопится, вводить дурацкие начинания тем более. Зато дуру начинают простить нарисовать плакаты и подготовить номера самодеятельности к ближайшему корпоративу.
На этом этапе дура начинает походить на свихнувшиеся часы с кукушкой, которые то хрипло орут в самое неподходящее время, то затихают на сутки. Самое главное для дуры, тут не пойти в тоске на тренинг личностного роста, курсы «как заработать много денег», психологический семинар «как удачно выйти замуж» или прочую лабуду, созданную специально для внезапно потерявшихся дур. Потому что на этом семинаре, за кровные, заметьте, дурацкие денежки, дуре тут же расскажут, как темна и беспросветна была ее жизнь. Дура умоется слезами от жалости к своей тяжелой судьбе, ее обнимут и поцелуют во все места. Ее похвалят и вознесут на пьедестал. И узнает дура, что она вовсе не дура а потерявшаяся Прекрасная Принцесса, достойная небывалых карьерных высот и орды Прекрасных Принцев на табунах Белых коней. Идет дура домой с такого шабаша. И забираясь, на свой привычный пятый этаж без лифта верит, что она карабкается в свою башню слоновой кости, с которой свесит в низ длинные косыньки на радость соискателям. В компанию к слезам, похвалам и поцелуям дура получит рецепт счастья в письменном виде. Ну и счет за восемь тренингов, пять семинаров и завершающий мастер-класс по наступлению счастья прямо завтра на рассвете.
Моя подруга Галка подалась толи на Симорон, то ли на Лайфстайл в надежде на счастье и достойных кавалеров. Собрав подруг, она проповедовала нам, какие там пробегают приятные мальчики и как они готовы составить ее Галкино счастье, вместе шагая к светлому будущему под знаменами Симорона. И куда нам, недалеким, надо двигать, зажав в потных ладошках кошельки, чтоб приключился с нами личностный рост, продвиженье по карьерной лестнице, счастливое замужество и прочая благодать. Я развесила слюни и стала незаметно ощупывать в кармане кошелек, хватит ли его толщины для покупки такой прелести.
- А где это, Галь и сколько стоит? – Робко протянула я, прикидывая, стоит или счастье потом новых сапог, но сейчас. Или фиг с ними, с сапогами, если надеть шерстяной носок, то еще пару месяцев можно протянуть. А там уже и счастье забрезжит. Ведь, если у тебя есть счастье, оно включает в себя такую мелочь, как новые теплые сапоги.
- А еще можно у Бехтеревки с мужиками знакомиться, там все талантливые, раз, конкуренток мало, два, и парк романтический три, - заметила одна из приглашенных, прикуривая.
- Ты намекаешь, что у нас там одни психи? – Взвилась Галка.
- Нет, я просто думаю, что если гулять в парке у Бехтеревки, то результат будет то же, а денег потратишь гораздо меньше. – Галкина оппонентка стряхнула пепел и продолжила, - здоровые люди без комплексов и проблем просто так по Симоронам не шастают. Или забредают из любопытства и быстро уходят, потому что им есть с кем дружить, нет проблемы как познакомиться, да и времени у них не так много. – Я перестала теребить кошелек и покраснела. – Так что, девочки, я голосую за нервное отделение Бехтеревки, тебе же, Галочка, не нужет полный дурак, или, на крайняк за клинику неврозов на Ваське. Там тоже знакомиться можно, и погулять есть где.
- Ты! Ты! Ты сука-задавака! - Галка вылетела из кафе, как ошпаренная.
Через три месяца тем же составом мы сидели на Галкиной маленькой кухне. Как ни странно, злоязыкую приятельницу, Галка позвала тоже. Мы пили Мартини, привычно разводя его соком, Галка вытирала распухший от страданий нос и всхлипывала. Достойные, тонкие, обеспеченные молодые люди оказались банальными охламонами или извращенцами-затейниками, они в любой момент были готовы предложить половые радости без дальнейших обязательств, но Галке хотелось совсем не этого. Счастье, обретенное на семинарах, оказалось счастьем седьмого сорта со странным запахом и противным вкусом. Родные Галки крутили носом и говорили о вреде сектантства. Кредит, взятый на обретение счастья, предстояло выплачивать еще год.
Мораль проста, как капуста в супе, не ходи, дура, слезливой дорогой покупного психологического счастья. Счастья там нет.
А я часто под дуру кошу. Вот как там, с капустой. Это очень удобно.
И вообще, я это называю ПРЕЛЕСТЬЧТОЗАДУРОЧКА.
Когда я только получила права, меня тут же на посту тормознул гаишник. Документы быстро вернул, мол, катись. А как мне катиться? Такой поток, мне обратно не встроиться. Я его позвала, так он мне еще место расчищал, палочкой махал, чтоб я уехала наконец.
Ну и в том же духе.
-
-
27.01.2011 в 12:25-
-
27.01.2011 в 12:32А приписка скромная внизу - моя
-
-
27.01.2011 в 12:41а вот, похоже ее дневник здесь www.diary.ru/~ale-ol/p58660853.htm
про ситуацию с гаишником тоже понравилось
-
-
27.01.2011 в 12:45-
-
27.01.2011 в 15:14И на жизнь глядеть проще